Небольшие частички времени запутались в трояне, бесплатно поставляемом с TrustIn, и их бесполезно искать. Чортовы программные вилы. Редактирование реестра. Изменение ключей, дарвиновская типология Безопасных режимов. Глобальный поиск незаконных лицензий и ключей.

Зачем? Сканирование, удаление, кастрированный swap-файл. Или мне это только кажется? Зачем снимать трубку, если можно позвонить на мобильник? Зачем отвечать на мобильный звонок, если можно написать смс? Зачем отвечать на смс, если она может не дойти.

Не ждите, всё равно не дождётесь. Подписаться - отписаться, больше всего времени уходит на галочки. И не становится легче, когда русский антивирус вскрывается немецким ключом, скачанным с американского сайта через ftp-зеркало в Нидерландах.

Красные точки волшебным образом меняются на зелёные, но по факту не меняется ничего. Удалять без помещения в корзину. Кто-то оказывается по 24-хчасовой защитой. А я - на улице, смотрю на архитектуру Кирилловской вот уже в которотысячный раз. И вспоминаю всё то, что вспоминать не положено.

Как пять лет назад в закрытом подмосковном посёлке доедали сухую лапшу с пола казармы, когда невыносимо хотелось жрать. Херувимы в парадной, я вспоминаю, как мы выходили втроём против семерых и клали их мордой в асфальт из чистой ненависти. И валились рядом от голода. Этот захлёбывающийся звук, когда бьёшь с ноги по лежащему телу.

Сколько времени или который час. Бездарные сутки, украденные отделением зёрн от плевел. "Из газет ты не узнаешь никогда" (с) В который раз?

Естественно, я выживу. Так же естественно, как дышать. Но это тоже ничего не изменит. Здесь мне нечего оставлять. Не на что надеяться. Мне не хочется возвращаться. Здесь меня никто не ждёт. Разве что вооружённый наряд в аэропорту с наручниками за уклонение от призыва.

Я вспоминаю, как мы вылавливали руками тараканов из баланды и жрали её из гнутых алюминиевых мисок. Как люди падали в обморок от тридцатишестиградусной жары и валялись в кустах репейника до наступления темноты. Потому что никто не был достаточно сильным, чтобы оттащить их в медсанчасть. Я вспоминаю, как нас учили исчезать на пустом месте.

Как мы, пропитанные вонью разлагающегося мяса, блевали себе на брюки в кустах под колючей проволокой. Как на вечерней поверке поддерживали падающих с ног, чтобы они не нарушали строй.

Я смотрю на себя в зеркало и вижу, что мне нечего терять. У меня просто нет ничего, о чём я мог бы жалеть. В шестнадцать лет мне наглядно показали, что всем, в принципе, всем на всех плевать. Следующие пять лет я пытался это опровергнуть. Помогать. Слушать. Понимать. Прощать.

Того, кто покажет, что это изменило мир, я готов поцеловать в задницу.

Всё осталось каким было. Ну да, они возобновили выпуск XS, но этого явно недостаточно.

Я пытался быть хорошим, скажу прямо - это не окупается. Тебе всё равно не пишут писем. Тебя не слушают. О тебе никто не заботится. Тебя никто не любит. Всем на тебя плевать. Тебя презирают. Твоё появление нежелательно.

Теперь я с большим удовольствие не отвечаю на звонки. Я знаю, где я нахожусь. Чем я занят. Этого вполне достаточно. Мне не от чего уезжать и не к чему возвращаться. Никто даже не заметит. Люди и вещи останутся на своих местах.

Разве что сэкономят немного денег.

Я вспоминаю, как я ехал через осенний город в автобусе с трёхзначным номером. Опять не дождался. Не получилось. Не вышло. Что-то пошло не так. Очередной ей опять не до меня. И насущной потребностью стала не ласка, а заряженные аккумуляторы в плейере.

Моя личная жизнь вполне умещается на флэшке в 128 метров. Мало, зато очень мобильно. "Be moveable" (c). Просто заметка: когда будут просить, умолять, вопить о помощи, говори нет. Пройди мимо так, как будто тебя это не касается. А ещё лучше - сфотографируй. Может, получится выгодно продать.

39 заражённых файлов, я и лесбийское видео. Не знаю, кому из нас троих больше повезло.